“Вот и лето прошло, словно и не бывало” (с), а некоторые, между тем, так и не съездили в этот раз на море. Ну да ничего! Для тех, кого муза дальних странствий посещает редко или не посещает вообще, столица Южной Кореи Сеул предлагает многочисленные развлечения и достопримечательности прямо в городе и его окрестностях.
Например, если вы хотите познакомиться с жизнью и бытом корейцев конца XIX — начала XX века, вы можете отправиться на станцию Чхунмуро (Chungmuro, выходы 3 или 4) и побывать в этнографической деревне-музее Намсанголь ханок маыль.
Внутренний голос: “Евгений, зачем ты это написал? Вводишь людей в заблуждение. Разве там можно толком познакомиться с реальной жизнью старой Кореи?” Я — внутреннему голосу: “Отстань, зануда. С чем туристам положено, с тем они и познакомятся. Тебе что, больше всех надо? Шибко умный, как я посмотрю!”
Намсанголь ханок маыль — что это значит? Всё просто. Намсан — это гора, или, точнее, высокий холм, в историческом центре Сеула. Маыль — деревня, -голь — долина, а словом ханок в Южной Корее с некоторых пор называют деревянные дома в старинном, традиционном стиле (к сведению читателя: слова со слогом “хан” в значении “корейский”, такие как хангыль, ханбок, хансик или ханок представляют собой неологизмы и в старину не использовались).
Деревню-музей создали, собрав вместе несколько старинных сеульских усадеб. Когда это было возможно, к подножию Намсана переносили реальные старые дома, а когда оригиналы были слишком ветхими для транспортировки, изготовляли их точные копии. В основном в Намсанголь ханок маыль представлены дома корейской элиты рубежа XIX и XX веков.
Прежние владельцы этих построек, среди которых были, например, Мин Йонхви (민영휘) и братья Юн Тхэгён (윤택영) и Юн Догён (윤덕영), ничем современным корейцам не любы. Трое упомянутых деятелей принадлежали к аристократическим кланам Мин и Юн, а значит были более или менее близкими родственниками коронованных особ. Мин Йонхви (1852–1935) занимал целый ряд высоких государственных постов и наворовал достаточно денег, чтобы потом стать успешным бизнесменом, особенно в годы японского колониального правления. Увы, позднее все его богатства были конфискованы государством. Так в Южной Корее поступают с имуществом всех известных прояпонских коллаборационистов.
Юн Догён (1873–1940), ещё один государственный муж по праву “голубой крови”, тоже печально известен активной помощью японцам в деле аннексии ими Кореи. Но хоть его сейчас и осуждают, ему-то самому от этого ни холодно ни жарко: он прожил свою жизнь припеваючи, на недостаток средств к существованию не жаловался и умер вовремя.
Или вот взять генерала Ким Чхунёна (김춘영). Он занимал высокие командные посты при императоре Коджоне, но Корея в те годы, как вы, наверное, знаете, не прославилась крупными военными победами. В результате в корейской Википедии теперь есть статья про усадьбу Ким Чхунёна, а про самого генерала статьи нет.
Наконец, имеется в деревне-музее и дом “плотника” Ли Сынопа (이승업), о котором известно, что он принимал участие в реконструкции дворца Кёнбоккун в период с 1865 по 1868 годы. При виде богатого по старокорейским меркам жилища Ли Сынопа у меня немедленно возникает страшное подозрение, что он был такой же примерно плотник, как Дмитрий Рогозин — космонавт, потому что простой рабочий, пусть даже и специалист, вряд ли смог бы построить себе такие хоромы в Сеуле. Впрочем, историки, если что, могут меня поправить.
Внутренний голос всё больше и больше подзуживает меня на дальнейший цинизм с нигилизмом, и скоро таки подзудит, так что, пока этого не произошло, мне надо успеть быстренько сообщить вам, что экскурсия в Намсанголь ханок маыль вовсе не разочарует любителей корейской старины. В этой деревне действительно есть на что посмотреть, как вы можете судить по прилагаемым иллюстрациям. Кроме того, там постоянно устраивают по-настоящему интересные развлечения для туристов, особенно по большим праздникам, таким как предстоящий в скором времени Чхусок — праздник урожая и поминовения предков. Прямо сейчас в деревне-музее можно за скромную плату научиться лепить рисовые пирожки тток, изготовить своими руками миниатюрный ханок, узнать, как завязывать хитрые узелки, пострелять из лука и т. д., и т. п. Коронавирус, конечно, несколько притушил фитилёк разного рода активности в деревне, кое-что переместилось в онлайн, но жизнь на Намсане отнюдь не замерла. Так что если вы окажетесь в окрестностях станции Чхунмуро и у вас будет свободная минутка — а лучше часок-другой, сходите в Намсанголь ханок маыль (Namsangol Hanok Village) — не пожалеете.
Ну а теперь я всё-таки немного позанудствую. Вот представьте, что лет через сто или двести кому-нибудь придёт в голову перенести в одно место дачу Рогозина, дом Шойгу на Барвихе, дачу Медведева в Плёсе — и прочие такие постройки, создать из всего этого “деревню-музей” с коллекцией “памятников русской архитектуры начала XXI века” и ничтоже сумняшеся утверждать, будто здесь теперь можно познакомиться с жизнью и бытом россиян в упомянутый исторический период.
И вот мы видим толпы туристов — а вокруг них гармошки, медведи, балалайки! — и все ходят по этой деревне и умиляются: “Ах, какая красота! Смотрите-ка, шубохранилище! Ой, а тут домик уточки! Божечки, взгляните какой изящный золотой ёршик! Таких теперь не делают. А жаль. Вот она, блестящая русская культура начала XXI века! А это что у вас тут такое? Как вы говорите? “Рамб…лор…гини”? То есть вы таки хотите сказать, что в этом железном ящике передвигались люди? Как мило…”
Смешно? А ведь в Намсанголь ханок маыль сделано ровно вот это самое! В точности. Один к одному. Но никому почему-то не смешно.
Впрочем… Может, так и надо? Не знаю…
Кстати, вы можете следить за важнейшими корейскими новостями, подписавшись на мой канал в Телеграме, Фейсбуке, Твиттере или на Яндекс.Дзене.
