Предыдущий выпуск “дневника” был в последний день старого года, то есть уже очень давно, и это не случайно: сообщения с коронавирусного фронта с последнее время всё больше напоминают тоскливые сводки с позиционной, окопной войны, когда ни одна из сторон конфликта не может одержать решительной победы и вместо больших наступательных операций мы имеем лишь отдельные безуспешные вылазки и прочие тщетные попытки склонить чашу весов на свою сторону. Новостей интересных из этого, увы, никак не получается.
Во второй половине декабря коронавирус пошёл было в наступление, прорвав санитарную оборону столицы на участке Восточной тюрьмы. “Бои” там продолжались и в январе, так что в итоге, по состоянию на 12 часов дня 10 января, среди заключённых насчитывалось 1147 носителей вируса. 375 из них было выявлено за период с 31 декабря, то есть инфекция там по-прежнему распространяется. Мы все, конечно, ожидаем, что это безобразие вот-вот закончится, но, вообще говоря, никого не удивит, если в тюрьмах случатся новые ЧП. Управление контроля заболеваний тоже уже не доверяет тюремщикам, поэтому 6 января объявило о намерении взять анализы у 70 тысяч заключенных и сотрудников в 52 исправительных учреждениях по всей стране.
Между прочим, очаг коронавируса в Восточной тюрьме Сеула уже стал вторым по масштабности за время эпидемии в Корее. Первенство же пока сохраняет за собой вспышка среди прихожан церкви Синчхонджи в феврале прошлого года в Тэгу. Там тогда было более 5 тысяч инфицированных.
Давайте теперь посмотрим, как изменилась коронавирусная ситуация с Нового года.
На 0 часов 1 января в Корее, если считать с самого начала эпидемии, было выявлено 61769 носителей вируса. В 0 часов 10 января их было уже 68664. Разница — 6895 человек. Если разделить на 9 дней, то получим по 766 новых инфицированных в день. Это по-прежнему много, хотя и меньше, чем было в декабре, когда показатели выше 1000 стали привычными.
Многие сейчас, естественно, говорят о преодолении пика эпидемии, но лично я бы сильно не обольщался. Пока у нас нет вакцин и лекарств, а мне хотелось бы с пренеприятным занудством напомнить, что ни вакцин, ни лекарств в Южной Корее как не было, так и нет… Так вот: пока ничего этого нет, тут каждый день может случиться новый пик, и ничто этому не сможет помешать, кроме тщательного дистанцирования.
Новый год по европейскому календарю в Корее в изоляции от своих соотечественников встречали 17899 коронавирусных пациентов. К 0 часов 10 января их было 17130. То есть по этому пункту мы сейчас наблюдаем некоторое сокращение, что, конечно, радует. Однако 17 с лишним тысяч человек — это всё ещё огромная масса людей, с которыми куча возни, даже если большинство из них, к их великому счастью, переносят ковид бессимптомно.
354 ковидных пациента встречали Новый год в тяжёлом состоянии, будучи подключены к аппаратам ИВЛ или ЭКМО в специально обустроенных больничных палатах. К 10 января в такой печальной ситуации находился 401 пациент.
Наконец, в новый 2021 год мы вошли с 917 жертвами коронавируса, а к 10 января их стало 1125. То есть за 9 дней скончались 208 человек, а в среднем за день умирало по 23 человека.
За 9 января в Корее нашли 665 случаев коронавируса: 631 местный, остальные — завезённые. 400 случаев из 631 пришлось на столичную зону (Сеул, Инчхон, Кёнгидо): получается 63 %, что существенно меньше, чем обычно. Иначе говоря, многочисленные отряды вирусов сейчас партизанят в провинции и в меру сил стараются помочь своим соратникам, осадившим столицу. В Тэгу и Ульсане “партизанам” (или их всё же лучше назвать “боевиками”, “террористами”?) удалось заразить за день по 34 человека, в Пусане — 32, в Чхунчхон-Намдо — 30, в Кёнсан-Пукто и Кёнсан-Намдо — по 19, в большом Кванджу — 18.
Что касается свежих кластеров, то давайте я не буду их сегодня все перечислять, потому что там всё как всегда. Один только случай считаю достойным упоминания, потому что такое могло произойти только в Корее. Несколько домохозяек в уезде Посон-гун (보성군) провинции Чолла-Намдо решили устроить себе кимджан, то есть встретились, чтобы вместе заквасить кимчхи на зиму (см. заглавное фото). И заквасили. Какие молодцы! Заодно, правда, поделились друг с другом и коронавирусом. Итог на 9 января: 10 заражённых, в том числе семь участниц коллективной закваски и три члена их семей. А как же, спросите вы, введённое властями по всей стране правило “больше четырёх не собираться”? Не, не слышали, ответят вам сельские леди из уезда Посон-гун.
Интересно, кстати, с кимчхи-то заготовленной как поступят? Неужто выбросят?!
