Южная Корея относится к числу сравнительно благополучных стран в плане ВИЧ и СПИДа. Это, однако, вовсе не означает, что здесь нет опасности подхватить ВИЧ-инфекцию.
По недавно опубликованным данным корейской санэпидемслужбы, в 2019 году в стране выявлено 1222 новых носителя вируса иммунодефицита человека. Это самый высокий ежегодный показатель за все времена.
Первый пациент с диагнозом ВИЧ в Корее был обнаружен в 1985 году. С тех пор число таких диагнозов медленно, но верно росло. Отметка 100 новых случаев в год была преодолена в 1996 году, а 1000 — в 2013 году. В 2018 году новых диагнозов ВИЧ впервые стало больше 1200.
Всего, по имеющимся оценкам, в Корее на 2019 год было около 12,1 тысячи диагностированных носителей ВИЧ и ещё около 6,6 тыс. не диагнострованных. Итого получается примерно 18,7 тыс. пациентов, живущих с вирусом. Это приблизительно 0,04 процента населения, или 1 человек на 2700.
Много это или мало? Поскольку всё познаётся в сравнении, давайте сравним.
В Российской Федерации сейчас 1,1 миллиона человек с официально поставленным диагнозом ВИЧ, то есть без учёта скрытых заражений. Вместе с недиагностированными случаями в России должно получаться, по грубой прикидке, порядка одного носителя ВИЧ на 100 человек, что в 25–30 раз хуже, чем в Южной Корее. За 2019 год в РФ официально добавилось 80 тысяч новых инфицированных — в 65 раз больше, чем в Корее.
Украинская ситуация лучше российской, но не так чтобы очень сильно. При населении 44,2 млн человек, с ВИЧ в стране живут 240 тысяч человек, то есть получается 1 носитель на каждые 184 украинца. Новых диагнозов, по данным ВОЗ, в 2018 году было 12 тысяч.
В Казахстане в 2018 году было 26 тысяч ВИЧ-инфицированных. При населении 18,3 миллиона человек получается 0,14 % или 1 носитель вируса на 700 человек. Это в 7 раз лучше, чем в РФ, но в 4 раза хуже, чем в Корее. Новых случаев за 2018 год в Казахстане было около 2600.
Относительно Узбекистана ВОЗ сообщает о 52 тысячах инфицированных, в том числе о 5400 новых случаях за 2018 год. Население страны — 32,5 млн человек, так что получается 1 носитель вируса на 625 человек, то есть ситуация примерно такая же, как в Казахстане, где 1 на 700.
Но вернёмся к Корее. Из 1222 новых больных 1111 (почти 91%) — мужчины, 111 — женщины. 1005 — корейские граждане, 217 — иностранцы.
Более трети новых инфицированных (438 случаев, 35,5%) — молодые люди в возрасте 20–29 лет. Если же взять интервал от 15 до 39 лет, то в него войдут 810 человек, или ровно две трети (66%).
Как именно все эти люди заразились, в точности установить невозможно. На то есть две причины. Во-первых, данные о путях заражения иностранцев вообще не публикуются. Во-вторых, информация о южнокорейцах вносится в статистику с их собственных слов. То есть у человека спрашивают, как, по его мнению, он заразился, и он, конечно, что-то отвечает, но насколько его ответы соответствуют действительности — вопрос интересный.
В прошлом году из 1005 инфицированных южнокорейцев 821 (81,7 %) сообщил санитарным властям, что заразился половым путём. 442 человека (53,8 % от 821) признались, что имели однополые контакты, а 379 (остальные 46,2 %) сказали, что имели секс только с противоположным полом. Кстати, в прошлые годы наблюдался ещё более удивительный феномен: процент заражений в результате гетеросексуальных контактов был даже больше, чем в результате гомосексуальных.
К сожалению, приведённые данные не очень хорошо согласуются с действительностью. То есть непонятно, зачем санэпидемслужба утруждает себя их публикацией. Как выяснилось в ходе недавних углублённых исследований, многие корейские пациенты, узнав о своём диагнозе, во время первых опросов отрицают сексуальную природу своего заражения и не хотят признаваться в гомосексуальных контактах. После более длительных исследований, во время которых учёным удавалось устанавливать доверительный контакт с пациентами, выяснялось, что в реальности секс даёт порядка 94 % заражений, а никакие не 81,7 %. Кроме того, гомосексуальные и бисексуальные контакты признавали 60% инфицированных. Ещё 34 % респондентов продолжали увтерждать, что имели только гетеросексуальные связи. Но эти данные тоже вызывают вопросы, так как непонятно, куда тогда деваются те женщины, от которых заражаются мужчины. Если гетеросекс даёт треть заражений (34 %), то почему тогда доля женщин в числе инфицированных меньше 10 %? Вообще говоря, это возможно, если речь, например, идёт о проституции: одна больная женщина может заразить много клиентов. Но таких подробностей нам не сообщают, поэтому вопросы остаются.
Между тем, начальница санэпидемслужбы г-жа Чон Ынгён (정은경), в связи с публикацией новой статистики сочла нужным обратиться к общественности с напоминанием о том, что ВИЧ-инфекция — это хроническое заболевание, с которым сейчас, благодаря современным лекарствам, уже можно справиться. Ключевыми моментами в борьбе с ВИЧ правительство считает профилактику, раннюю диагностику и лечение.
«Чтобы предотвратить ВИЧ-инфекцию, люди должны соблюдать меры предосторожности при сексуальных контактах. Если кто-то подозревает у себя инфекцию, необходимо как можно раньше прийти в государственный центр зравоохранения (보건소) и бесплатно сдать анализы», — подчеркнула Чон Ынгён.
